|
| |
[ Вира ] [ О чем это я ] [ Майна ]
ПРИГОТОВЬТЕ ВАШИ НОСОВЫЕ ПЛАТКИ /PREPAREZ VOS MOUCHOIRS
Режиссер: Бертран Блие 1978
В ролях: Жерар Депардье, Патрик Деваэр, Кароль Лор,
Мишель Серро, Жан Ружери, Ритон, Элеонор Херт,
Мишель Бон, Лилиана Ровере, Сильви Жоли
Оператор: Жан Пензер
Сценарист: Бертран Блие
Продюсер: Поль Клодон
Монтажер: Клодин Мерлен
Композитор: Франц Шуберт, Жорж Делерю, Вольфганг
Амадей Моцарт
Художник: Эрик Мулар
Костюмы: Мишель Серф
Премии и награды:
1979 - ОСКАР
1979 - СЕЗАР
«Когда ты попросил меня сыграть роль Рауля,
инструктора автошколы в картине «Приготовьте
носовые платки», Рауля, который хочет обеспечить
правами всех людей, чтобы все сели за руль, я
внезапно испытал желание сесть на велосипед. Я
сказал себе, что у Рауля должно быть огромное
сердце, сердце велогонщика. Велогонщики и
боксеры – самые мужественные люди на свете. Они
могут стерпеть любую боль, взять на себя любую
вину, не жалуясь и не хныча. Эти люди – само
благородство. Сердце чемпиона так же прекрасно,
как мозг ученого. Вот я и подумал, что,
потренировавшись, обладая большим прекрасным
сердцем, я не ударю в грязь. Но, господи, Бертран,
когда ты заводишься, приходится идти за тобой. А
ты всегда заводишься, вот в чем проблема. Иначе и
быть не может».
Жерар Депардье «Украденные письма»
Если читать аннотации к этому фильму, то фильм
можно уже не смотреть – настолько они дурацкие.
Так, кстати, происходит с большинством фильмов
Блие – как только прокатчики не извращаются,
чтобы передать суть дела. Впрочем, сам режиссер
немало им в этом помогает: как только ни
пересказывай ситуацию, все в словах почему-то
выходит дрянь, ибо в качестве персонажей Блие
интересуют исключительно люди с повышенным
уровнем мудачества в голове. В общем, его
интересуют люди.
Фильм стартует с классической для Блие
ресторанной сцены (см. также «Вечернее платье») –
за столиком ссорятся супруги. То есть, муж
высказывает жене все, что он думает по поводу
выражения ее лица, весьма отстраненного, а жена
употребляет салат. Потрясающая любовная сцена на
одного актера – в фильме вообще много
потрясающих по напряженности любовных сцен, при
том, что постельных сцен как таковых либо сцен,
шокирующих натурализмом, в фильме практически
нет (и это отдельная тема).
Рауль (Жерар Депардье) пытается хоть как-то
растормошить свою жену Соланж (Кароль Лор),
которая почти весь фильм играет растение:
- Я люблю тебя, Соланж.
- Я тебя тоже люблю…
- Я понимаю, тебе надоела моя морда. И я не могу
тебя в этом обвинить…
От ее меланхоличного взгляда можно сойти с ума,
что он и делает. Направляется через зал ресторана
к незнакомцу, посматривающему на его жену:
- Если ты сумеешь заставить ее улыбнуться,
рассмеяться – я твой друг на всю жизнь.
Собственно, он предлагает свою жену Стефану (Патрик
Деваэр) в любовницы.
Блие любит сталкивать людей лбами до зеленых
искр, до крепкого треска. Вот так, не с того, ни с
сего, в жизнь Стефана, любителя литературы и
классической музыки, преподавателя физкультуры
в коллеже в Бетюне, врывается ненормальная пара
– влюбленный муж и его эмоционально мертвая, не
могущая забеременеть жена. И надо видеть глаза
Деваэра, почти изжевавшего тренерский свисток,
когда он понимает: влип, не отвертеться – и глаза
Депардье за решеткой стадиона: «Ты нужен нам…»
Блие довольно жесток к женщинам в своих фильмах.
В «Вальсирующих» героиня телесно фригидна, в «Приготовьте
носовые платки» - фригидна душевно, в «Вечернем
платье» - редкая сука. От обвинения в
антифеминизме и шовинизме его может спасти
только то, что, во-первых, он не менее жесток к
мужчинам, а во-вторых, избирая героиней какую-нибудь
дрянь, он умудряется пропеть аллилуйю женщине
вообще устами своих героев. Чего стоит только
проповедь Рауля над спящей женой, проповедь,
обращенная к Стефану: «Посмотри, как бьется жилка
у нее на горле… разве можно покинуть такого
хрупкого человека?» Стефан, увлекшись безумием
Рауля, пропадает в этой тьме с головой – ибо
любовь заразительна – и вот он встречает Соланж
с поезда, ведет в свою квартиру – с благими
намерениями помочь ей забеременеть. И вопрос не в
том, что вечером в баре он, обнимая Соланж, звонит
Раулю: «Мы очень скучаем... когда тебя нет, мы
думаем только о тебе» (и крупный план лица
Депардье, несущегося в машине по ночному шоссе в
Бетюн, так и не дослушавшего разговор), а в том,
что, поняв тщетность своих усилий ее развлечь,
Стефан задумчиво признается:
- Знаешь, у нас неприятности…
- Какие?
- Похоже, я тебя люблю.
- Я тебя тоже люблю.
Она произносит эту фразу чисто автоматически.
Она перестала улыбаться уже давно, ничто ее не
развлекает, не веселит. Ей все равно, кто с ней в
постели – муж, Стефан, сосед-бакалейщик, который
тоже оказывается втянут в эту гонку вооружений…
Ее парни не могут решить, чья сегодня очередь
сделать ее счастливой:
- Соланж, ты помнишь, с кем из нас ты спала прошлую
ночь?
- А в чем проблема?
- Да ты с кем спать-то хочешь?
- А ничего, если я буду спать одна?
Кароль Лор (Соланж) - воистину великолепное
растение. Она спит, ест, иногда разговаривает, она
смотрит матовыми темными глазами сквозь
собеседника, она механически прибирается в
квартире, и вяжет – постоянно вяжет, как дышит. И
свитерами, выполненными в одном цвете и фасоне,
как хамелеон – слюной, обволакивает своих мужчин.
Проще говоря, она их метит.
У нее – род нервных припадков, во время которых
она задыхается, теряет сознание. Врачи не могут
ей помочь. Это недомогание подробно описано еще у
Мазуччо, на это недомогание указывает и Стефан,
тыча пальцем себе в живот: «У нее вся болезнь –
вот здесь. Забеременеет - и все пройдет». Что-то
есть неуловимо знакомое в облике Соланж – видимо,
облик цивилизации, человечества как фригидной
женщины носится в воздухе, и первый раз получает
отражение литературно в Революции («Леди Л.»
Ромена Гари) и Лили («Пляска Чингиз-Хаима») лет за
пятнадцать-двадцать до блиевского фильма. Они
вообще родственны, Блие и Гари – человечностью и
жестокостью. Впрочем, в отличие от Гари, Блие дает
этой женщине шанс – Соланж излечится благодаря
роману с гениальным подростком Кристианом,
встреченным ею в летнем лагере, где
подрабатывает Стефан.
Дальше – внимание – особая тема.
Тринадцатилетний Кристиан (Ритон) совершенно
неподражаем. Что стало в дальнейшем с этим
подростком, в кого он вырос, как продолжилась,
если продолжилась его кинематографическая
карьера? И как умудрился Блие снять что-то
подобное в 78-м году, не заслужив обвинения в
порнографии? А между тем, несмотря на острый
сюжет, ничего нечистого в картине нет.
Шокирующего, провокационного – более чем, но
ничего отвратительного. Блие, собственно,
исходит из понимания жизни как секса, поэтому ему
нет нужды показывать мясо, чтобы что-то пояснить.
Сцена, когда Кристиан наблюдает за спящей Соланж,
когда он рассматривает в ней женщину, впервые
оказавшись в такой непосредственной близости от
объекта своих мечтаний – Кристиан, которому «надоело
быть ребенком, потому что за меня всегда все
решают люди менее компетентные, чем я» - эта сцена
полна самого высокого напряжения.
- Когда мне будет восемнадцать, Вам будет…
- Молчи. Поцелуй меня.
А глаза мальчишек в привилегированном интернате,
куда родители отправляют Кристиана, где он ночью
рассказывает обитателям общей спальни о своей
фантастической победе – производит великое
посвящение в легенду о женщине…
Мужской дуэт фильма Депардье – Деваэр прекрасен.
- До тебя у меня не было близких друзей, только
Моцарт.
Это произносит Стефан (Деваэр). Любопытно, что,
несмотря на сходственность актерского трио с «Вальсирующими»
(первоначально, по замыслу режиссера сниматься
должна была Миу-Миу, а не Кароль Лор), теперь и
ведущий, и более брутальный, и физически сильный
– Патрик Деваэр. Он даже фактурно, по фигуре
кажется мощней, чем был в «Вальсирующих».
Депардье, напротив – патологически внутренне
хрупок и нежен. В Жераре есть некая сумасшедшинка,
отличная от, в общем-то, трагического, как
показала жизнь, крейзи-сдвига Деваэра, которая,
при различном способе розжига ситуации, дает ему
возможность играть все – от маньяка-убийцы («Инспектор-разиня»)
до нежно влюбленного. Депардье в этой роли
беззащитен до идиотизма. Они с Деваэром образуют
странную пару «партнеров по браку», когда
мужская дружба не имеет ничего общего с
гомосексуальностью, но повязана на мощном
психоментальном родстве.
В конечном итоге, Рауль залепил Соланж оплеуху,
она рыдает, Рауль тут же берет ее в объятия –
утешать. Деваэр (ключевая фраза):
- Черт, где мой носовой платок? – и принимается
вытирать глаза плачущей Кароль Лор.
Она отворачивается от него, и тогда он бережно
промокает слезы на лице Депардье.
Моцарт олицетворяет любовь. Весь саунд-трек
фильма – это классика, которую так любит Стефан.
Блестящая сцена сумасшедшей импровизации Рауль
– Стефан о воскресшем Моцарте, который бродит
ночью по улицам, прислушиваясь к собственной
музыке. Но Моцарт, которому с такой полнотой
отдается Стефан, как Рауль – любви, не всемогущ, а
женщина, для счастья которой они затратили такую
бездну времени и чувств, вовсе не заслуживает ни
одного из этих двух мужчин, и вот они, уже
вышедшие из тюрьмы, стоят у ограды чужого дома –
оттуда льется мелодия.
- Это не Моцарт.
- А что это?
- Я не знаю, что это, но это не Моцарт.
Это мелодрама от первого до предпоследнего кадра.
Предпоследний кадр – пустая гостиная матери
Кристиана, ее портрет и рояль, отец Кристиана в
инвалидном кресле и в свитере, связанном Соланж,
и – горничная в этом доме, беременная Соланж,
пожравшая, как паук, трех мужчин, мальчика и его
мать.
© bojkot 2008
[ Вира ] [ О чем это я ] [ Майна ]
|
