|
Акт 2.Сцена 7. Астерион |
|
Сидящий на
скамье Минотавр виден со спины. У него мощная
бычья шея, толстый апоплексический загривок,
грузное тело, оставляющее впечатление более
массы, чем силы. Голова его склонена на руки. Тезей
делает шаг вперед. Минотавр
резко оборачивается. Вместо лица у него –
искусно сделанная маска быка, свет скользит по ее
металлической полированной поверхности. Пауза. Минотавр (без эмоций): - Страшно? Тезей: - Ну, страшно. Минотавр: - В одной руке петля, в другой – меч… все чин по чину, настоящий герой. Вы бывали при дворе, юноша? Что значит «ну, страшно»? Так с Минотаврами не разговаривают. Тезей: - А вы и есть? Минотавр: - Именно (снимает маску, под ней – усталое, умное, холодноватое лицо с тяжелым лбом). И так не страшно? Тезей: - Так – просто банально. Минотавр: - Остальные где? Тезей: - Всем скопом потребляете? Минотавр: - Не дерзите, дружок. Тезей: - Остальные – за дверью. Приступим? Минотавр: - Ну вас. А поговорить? Тезей: - О чем? Минотавр: - Действительно. Вы что, совсем не боитесь? Тезей: - Мне уже столько о вас рассказали, что я потерял нить… и перестал бояться. Минотавр: - Что именно рассказали? Тезей: - Разное. Я так понял – Минотавр у каждого свой. Минотавр: - Правильно поняли. Тезей: - Но это проблемы не решает. Минотавр: - А что за проблема? Тезей: - Вы. Минотавр: - И который из Минотавров является именно вашей проблемой? Тезей: - Наследник, если вам не нравится меч, выберите копье, или боевой топор, или дротики… я согласен схватиться даже голыми руками, если вам так удобнее. Минотавр: - Мальчик, да вы и впрямь не в своем уме. Мне донесли, что вы явились ко мне… как бы это сказать – по идейным соображениям? Это правда? Тезей: - За мной все время следили? Минотавр: - Большую часть времени. Тезей: - Зачем? Минотавр: - Противника надо уважать. Тезей: - Но ведь вы меня не уважаете. Минотавр: - Пока нет. Там посмотрим. Тезей: - Шпионов своих покажете? Минотавр: - Если хотите. Тезей: - Выбрали вы оружие? Минотавр: - Вы не ответили на мой вопрос. Тезей: - Я уже столько повторял это, что надоело. Кроме того, они смеются, ваши люди, они считают это нелепостью… Я пришел жертвой за мой народ. Минотавр: - Они напрасно смеются. Правда, по моим данным, на Континенте обряд человеческой жертвы уже не так уж распространен. Тезей: - Он и не распространен, но у меня не было выбора. Минотавр: - Ах да, вы же – этот… пастух… простите, Пастырь Афин. Вроде как крайний. Тезей: - Да, крайний. Минотавр: - Но если жертва так уж необходима, зачем было царю посылать единственного сына? Тезей: - Он не посылал – я пошел сам. Минотавр: - Вам жребий выпал? Тезей: - Я пошел сам. Минотавр: - Зачем? Пауза. Тезей: - А вы никогда не слышали, как бог говорит? Минотавр: - Который? Тезей: - Наследник… Минотавр: - Опять промашка. Ваши религиозные чувства. Я не хотел хамить, мне действительно интересно. Только в нашем пантеоне – двенадцать голов, плюс мутации по местностям, а – сарматские, скифские, египетские, ассирийские и этих… из пустыни… В общем, порядочно. Или вы совершенно всерьез пришли к Чернорогому? Тезей: - Я просил знака, и он сказал: жизнь. Минотавр: - А вы его правильно поняли? Тезей: - Наследник, а вы не придуриваетесь? Минотавр: - Не придуриваюсь. Тошнит меня от героев. Тезей: - Ну, пищу вы себе сами выбирали. Минотавр: - Материковые бредни. Я вообще не ем мяса. Тезей: - Наследник, вы будете сражаться или нет? Минотавр: - А если нет? Тезей: - Тогда мне придется зарезать вас, как свинью на скотобойне. Будет очень противно, но я это сделаю. Минотавр: - А если я буду сражаться, вы все равно зарежете меня, как свинью на скотобойне, но уже – с чувством выполненного религиозного долга, и, следовательно – с куда меньшей брезгливостью. Мило. Так или иначе, мне в вашем воображении уготована смерть. Я, правда, еще не понял, за что, но… Ладно, я буду сражаться. Тезей: - Другое дело. Минотавр: - Рано радуетесь – я играю по своим правилам. Физически я объективно сильнее вас, так что уберите подальше веревку и больше не смешите меня своим ножичком. У вас, друг мой, есть только один шанс победить меня – в диалектике. Потолкуем. Ставкой, разумеется, будет жизнь. Тезей: - Каждый говорит правду? Минотавр: - Каждый говорит, что захочет. Неужели вы думаете, я не доберусь до правды? И какой резон мне вас обманывать? Проще убить. Тезей: - Почему же вы за два дня этого не сделали? Минотавр: - Мне было любопытно, во что выльется эта история. Тезей: - Значит, вы пропустили первый удар. Минотавр: - А вы – второй. Надо было кидаться в драку с порога. Правда, в этом случае сейчас вы бы уже лежали под Западным бастионом, на радость стервятникам. Тезей: - Вот теперь вы становитесь похожи сами на себя. Минотавр: - Не ждите, что замычу. Тезей: - Я не требую совершенства. Минотавр: - У вас практичная натура, мне это нравится. Тезей: - Вы скажете мне правила боя? Минотавр: - Какие могут быть правила в смертельном бою? Положите меч, во-первых. Держите его так любовно и бестолково, как девочка – куклу, аж завидно… Положите, положите, еще успеете за него схватиться в надлежащий момент. Во-вторых, правила определяются течением разговора, и – вами, в первую голову: ведь это вы пришли ко мне… хм, с миссией, а я вас не звал. Тезей: - Кстати, а почему вы держите моих людей снаружи? Минотавр: - Создаю вам героическую репутацию. Они же не видят, что происходит внутри. Тезей: - Спасибо. Минотавр: - Не стоит. Тезей: - Но шантаж мелковат. Хотите, позову их внутрь? Минотавр: - Увольте. Что я, со всеми сразу буду нянчиться? Не нанимался. Девицы начнут рыдать, опасаясь за пресловутую честь, парни с перепугу полезут в драку – и вместо сюжета для легенды вы получите свальный грех с трупоразодранием. Никогда не доверяйте другим, особенности, толпе, то, что можно сделать самостоятельно. Герой – он может быть только один. Тезей: - Учту. О чем хотите беседовать, Наследник? Минотавр: - О вас. Тезей: - Биографические данные банальны: родился и живу. Минотавр: - Это до поры. Тезей: - Вот только пугать не надо. Минотавр: - Смысл? Вы же уже сказали, что не боитесь. Где родились? Тезей: - В Трезене. Минотавр: - Царский сын? Тезей: - И царский внук. Минотавр: - Да, тут нам не тягаться. Потом? Тезей: - Вырос. Минотавр: - Большой мальчик. Даже я знаю, что Трезена далеко от Афин. Как вы там очутились? Каким образом вдруг попали в царевичи к этому афинскому хитрецу? Тезей: - Наследник, я ведь не оскорбляю ваших родственников, правда? Вы, сами по себе, для них – вполне увесистое оскорбление. Минотавр: - Не провоцируйте меня, не удастся. Тезей: - А не говорите гадостей про отца. Минотавр: - И в мыслях не имел. Высказал только похвалу его политическим качествам. Почему вы не росли в Афинах? Тезей: - У него не было законных детей, кроме меня. А у его брата – с полсотни от жен и пленных женщин. Вот он меня и прятал до совершеннолетия. Минотавр: - Династические распри? И потом, около совершеннолетия, он вдруг о вас вспомнил… и прислал гонца? Тезей: - Нет, я шел через Истм и Элевсин, я сам должен был прийти к нему. Он как раз оборонял город и власть от притязаний брата… Минотавр: - Вы пришли ему на помощь, и он объявил вас наследником. Воображаю, как велика была его радость – после стольких-то лет… Вы сознались в храме: вы убивали братьев? Тезей: - Двоюродных? Пришлось. Я их совсем не знал. Минотавр: - Да, содержательная у вас была юность. И в завершение своих подвигов вы вознамерились свергнуть тиранию критских Минотавров. Вот об этом, с вашего позволения, поподробней – так или иначе, а тут уж я лично заинтересован. С чего вдруг решили вы посетить мой остров? Тезей: - Это не ваш остров. Минотавр: - Покамест. Недели через две-три, самое большее – через пару месяцев я стану Миносом. Отец не проживет дольше. Тезей: - Это не ваш отец. Минотавр: - А-а, старая песня… Вы даже не можете себе представить. до какой степени здесь, на Крите, это не имеет значения. Я признан наследником. Кроме того, навряд ли остальные дети Пасифаи могут с уверенностью назвать отца… Тезей: - А вы, конечно, можете. Минотавр: - Оскорбление противника помогает вам поддержать воинский дух? Я ведь предупреждал – не провоцируйте. Тезей: - Просто вы меня удивили. Начали со шпилек в адрес моей семьи, а затем смешали с грязью свою. Что вы за человек, Наследник? Минотавр: - Бросьте-бросьте. Это риторический вопрос. Пять минут обманных финтов, лишь бы не сказать прямо, зачем вы ко мне пожаловали. Тезей: - Так что там про семью-то? Минотавр: - Моя семья – это я. Достаточно корректное утверждение, если вдуматься, что они и произвели меня на свет исключительно с целью сделать Минотавром. Можете себе представить что-либо более чудовищное? Тезей: - Могу. Воистину вы подчинились им с большой охотой. Минотавр: - Чтение морали не входит в число ваших сильных сторон. Что вообще вы знаете о власти, кроме того, что ею можно вкусно питаться и удобно жить? О большой власти? Об очень большой? Тезей: - Я год был царем в Элевсине, прежде чем пришел в Афины – и к вам… Минотавр: - А-а, тогда вы попали в надежные руки. Знаете, что такое править городом? Учитесь править царством. Это две очень разные вещи… В чем-то мы похожи: оба получили титул трудом, но вы – за мышцы, а я – за голову. Так или иначе, сюда-то вы зачем пришли? Тезей: - Напоминаю: чтобы убить вас. Минотавр: - Допустим, но… смерть – это всегда следствие. Должна быть причина. Тезей: - Я прожил в Афинах полгода, а потом от вас за данью пришел корабль… Минотавр: - И вы поддались сентиментальности? Тезей: - Вы что, в самом деле не понимаете? Они забрали моих ребят, двоих из элевсинских гвардейцев, а девушки – как они кричали, когда их вытаскивали из толпы, от матерей… и старухи, с пеной на губах бьющиеся на земле… Минотавр: - Ей-богу, вы поддались сентиментальности. Тезей: - Не в этом дело. Я не знаю, сколько проживет мой отец – да пошлют ему боги долгих дней – но я не смогу стать царем, если допущу это. Там, на площади, я это и понял… и бог – он был со мной… Минотавр: - Вы бросили жребий. Тезей: - Я сам пошел. Минотавр: - Верх легкомыслия. Двоюродные, оставшиеся в живых, наверняка ликовали. Тезей: - Не знаю, я об этом не думал. Тогда все было правильно. Минотавр: - А теперь? Тезей: - И теперь… Минотавр: - И как же он отпустил-то вас, ваш отец? Единственного сына – на Крит? Тезей: - Понятно, что не на праздник. Я не хочу вспоминать про это. Но… бог был со мной. Минотавр: - И, между прочим, мастера моего напугали, сознавшись, что сын Посейдона. Что за нелепое мессианство? Тезей: - Вы и это знаете… Что ж, так мне говорили в детстве. Колебатель хотел, чтобы я пришел сюда – и я пришел. Минотавр: - Невинная ложь. Вы пришли потому, что под влиянием эмоции совершили романтический поступок – и он привел вас на грань гибели Тезей: - На грань общей гибели. Я пришел вовремя. И земля, и люди – у вас все наполнено гневом. Минотавр: - Спокойно, только без мистических припадков. Тезей: - Вы все знаете, но ничего не чувствуете. Правда, в вашем подвале я слабей ощущаю его дыхание. Не понимаю, почему. Минотавр: - Религиозным натурам, дабы войти в экстаз, требуется сочувствующая публика. Тезей: - И потом, если я убью вас, дани ведь больше не будет? В Афинах перестанут мерить время по семь лет. Минотавр: - Заодно падет одна из крупнейших островных цивилизаций Востока – пятая позднеминойская, но это ерунда. Дани, конечно, больше не будет. Тезей: - Цивилизация… да, помню. Мне уже объяснили, что это такое. Наследник, а вы в курсе, что Крит вас ненавидит? Минотавр: - Ну, уж так-таки ненавидит. Крит или Кносс? – делайте разницу. А какого Минотавра, хотел бы я знать, любили в Кноссе? Это хороший тон во дворце – травить интриги против наследника, у нас и романы не крутят так интенсивно, как подлости… любовь – она ведь все-таки однообразна. Приду к власти – полюбят, и станут ненавидеть моего сына, как только он появится на свет. Ну, с этим разобрались. Что дальше? Тезей: - Люди, простые люди. Минотавр: - Им до меня дела нет. Напротив: пока есть Минотавр, стране не грозит гражданская война. Тезей: - А то, что вы забираете их детей? Минотавр: - Редко, очень редко. Только когда мне не хватает рабов. Не я себе ее создал, репутацию, но ее же нужно поддерживать. Тезей: - И вы рассчитываете на их любовь? Минотавр: - Причем тут любовь? Они отдают мне их на жертву, я – неизбежное зло…Вот вы пришли к богу – да-да, я помню, к тому, Чернорогому, а здесь – я, и тоже, поверьте, числюсь для них богом. Если вы считаете нелепостью их противоестественное поведение, то придется признать, что и сами вы оказались в дураках. Тезей: - Не пойму, ослабить вы меня хотите этим разговором? Отвлечь? Никак не могу заметить, где у вас спрятан нож. Минотавр: - Ну, вы дикарь, в самом деле… Тезей: - Дикарь, дикарь. Только поэтому вы меня до сих пор не сожрали. Ну, не нож - жало… Ладно. Вы ловко врете, точней – ловко запутываете следы. Не смешивайте меня с вашими критскими крестьянами. Я-то смерть себе выбрал сам… Минотавр: - Выбрали смерть? Тезей: - А они были загнаны к вам, как мясо. Минотавр: - Мясо, если оно не пользуется мозгами, так мясом и остается. В них душа животная, низшая, они же не ропщут. Тезей: - Ну, уж так-таки не ропщут. Минотавр: - Ого, глашатай национальных свобод. Хочу заметить, это чуждая вам национальность… Или уже не совсем чуждая? Ну-ка, ну-ка, не принимайте гордый вид. Опять, как я погляжу, вы спутали дворец и город. Уверяю вас, нет ей до крестьян никакого интереса. Тезей: - Кому? Минотавр: - Вы трогательно брыкаетесь. Понимаю, чья именно ненависть вас интересует. Хорошо, поговорим о любви. Любовь – я вам повторю, поскольку вы, видимо, не уловили – однообразна… Тезей: - Да вы ее не знаете. Минотавр: - Знал, видел, чувствовал, хотел, имел, мог. В различных формах от разных существ. Именно богатый опыт привел меня к скромному выводу: любовь одинакова. То, что было испытано однажды, будет испытано снова. То, что было испытано с одним человеком, непременно повторится с другим. Моя Ариадна, моя обожаемая сестренка… Тезей
делает рефлективное движение, Минотавр
отступает на шаг. Минотавр: - Так я и думал. Ну, и много вы выиграли, битый час распинаясь передо мной о воле бога и ненависти граждан? Не по воле бога вы пришли сюда, а по просьбе женщины. Тезей: - В женщинах тоже бог. Минотавр: - Воля и ненависть – может быть. А бог – это терпение и мудрость. Моя сестренка… да не дергайтесь вы!.. да-да, моя Ариадна – очень одинокий ребенок. И очень пылкий, к тому же… ну, это вы уже поняли. А пылким детям свойственно придумывать себе врагов, зачастую выбирая на эту роль старших родственников. Она ненавидит не меня, а весь уклад нашей жизни, которую считает тюрьмой, и пока неспособна воспринять взрослое разрешение этого противоречия. Я предлагал ей выйти замуж… Тезей: - Я знаю, что вы ей предлагали. Минотавр: - Вы знаете то, что она вам сказала об этом предложении, а у нее фантазия несколько более богатая, чем это позволительно для царевны древнего дома. И ведь самое смешное что? Тезей: - Что? Минотавр: - Что если ей все-таки удастся избавиться от меня, она тут же подберет на мое место нового Минотавра, чтобы осуществлять свою ненависть. Тезей: - Тем не менее, я бы предоставил ей такую возможность. Минотавр: - Какую? Выйти замуж? Тезей: - Нет, убить Минотавра. Минотавр: - Юный друг мой, ей предоставлялась уйма возможностей… думаете, вы первый? Пятнадцатый. Пауза. Тезей
начинает медленно тянуть меч из ножен. За стеной
– кричащие и ругающиеся голоса, изредка
вклинивается вопль слуги: «Наследник занят!». Минотавр (Тезею): - Между третьим и четвертым шейным позвонком… ну? Поворачивается
к нему спиной. Тезей
отпускает меч. Минотавр ухмыляется. В дверь
врывается Зеленый в несвойственной ему
поспешности, за ним волочится слуга.
|