|
Акт 3. Сцена 6. Удар бога |
|
Внезапно
на площадь с криком врывается человек - это почти
звериный стон, а не человеческий голос. Его
обступают люди. Тезей: - Люди Гераклейона, слушайте! Слушайте все, отворите сердце. Бог говорит со мной, бог через меня говорит для вас! Он идет, во гневе ужасен, черен обликом. Это предупреждение, слышите, это предупреждение! Бросайте свои дома и дела свои, бегите в поле. Быть может, успеете… и молитесь, слышите, просите его подождать! Толпа
разом боязливо, почти с брезгливостью, оставляет
его. Миррина: - Терсит… Терсит: - Что это он? Тезей: - Боитесь? Боитесь. Не меня нужно бояться, не меня – Синевласый идет, вот почему мне было так плохо, вот почему я умирал. А я-то не расслышал его сперва – но я был внизу, с Астерионом, оттуда не дозовешься… Не бойтесь. Бегите в поле, я говорю. Еще успеете. Я всегда успевал предупредить. Приказчик Агамемнона: - Еще один юродивый. Тезей: - Женщины, уводите детей – подальше от моря, подальше от стен, которые могут обрушиться. Ну, что же вы медлите? Землетрясение, страшное землетрясение – вот что я чувствовал, но думал, что это – обо мне. А это – о вас. Почему вы не двигаетесь? Вы хотите умереть? Через полчаса земля содрогнется так, что никакие молитвы ее не удержат – и кто сосчитает жертв? Кто скажет, что я в этом виноват? Мертвая
тишина на площади понемногу превращается в ропот,
раскалывающийся на голоса: 1-й голос: - Что это с ним? 2-й голос: - Кто он? 3-й голос: - Откуда он взялся? Одиссей: - Из дворца. Это афинянин. Терсит: - Понятно. Тезей: - Капитан, а ты почему стоишь? Они – понятно – глухие, но ты, многомудрый? Одиссей: - Сам удивляюсь. 1-й голос: - А-а, так он пришел из дворца! 2-й голос: - Видно, из беглых рабов. 3-й голос: - Он помешался. Бывает. 4-й голос: - Не нужно ли его вернуть хозяину? Тезей: - Меня? Хозяину? Знаешь ли ты, кто мне теперь хозяин?! (смеется) Глухие, вокруг глухие, глупые. Нет, я нормален, по крайней мере – здесь (прикладывает руку к груди). Не верите? (после паузы) Но удар непременно придет, потому что я… я убил Минотавра. Миррина (жалостливо): - Бедный мальчик… Ответом
Тезею – общий взрыв хохота. Он смотрит
вокруг себя, не осознавая, точно слепой. Помощник Агамемнона (авторитетно): - Я сразу сказал: юродивый! Тезей: - Вы что же, не верите? 1-й голос (2-му голосу): - Они все так говорят, дня не проходит, чтобы кто-нибудь не убил Минотавра… Тезей: - Не верите? Нет? Он хватает
за руки людей, проходящих мимо, и заглядывает им в
глаза – они отмахиваются, они начали заниматься
своими обыденными делами. Тезей: - Не верите… Терсит: - Парень, я скажу. Ты что, приезжий? Ты что, не знаешь, что Минотавра невозможно убить? Тезей: - Но почему? Он – зверь, он – скользкая бестия, это правда, он грузен телом, но – тоже из шкуры, костей и мяса… Одиссей: - Я не хотел тебе говорить: невозможно. Терсит: - Он не лжет. Знаешь, как у нас говорят: Минотавр забирает душу пришедшего за ним, поэтому после смерти живет в новом теле… Тезей: - Не веришь? Но вот же кровь, бычья кровь… Терсит: - Ладно, ладно. Пусть – кровь… Тезей (почти про себя): - И он не мог прорасти во мне. Неужели он это сделал? Никак не мог… Терсит: - Не мог, не мог. Подумаешь – кровь. Ну, сшибся ты с кем-нибудь на ножах в драке, а теперь и не помнишь… Успокойся – с кем не бывает: «убил Минотавра». Завтра ты все забудешь. Миррина: - Возьми воды, приезжий. Тезей (растерянно): - Капитан, ты сказал, что возьмешь меня на борт – меня и моих ребят – если я выйду из дворца. Я вышел. Я обошел его. Одиссей: - Малый, посмотри на себя. Ты вышел, да. Ты спас мне ставку. Но он сожрал тебя, выел насквозь, только глаза оставил. Зачем мне такой подарок царю Эгею? Тезей: - Ты… не хочешь? Одиссей: - Это известка или у тебя волосы седые? Миррина: - Вы не возьмете его, капитан?! Одиссей: - Взял бы (Миррине). (Тезею) Да не могу. Корабль мой лежит на мели. Я заперт на этом острове, парень. Тезей: - На мели? Откуда мель в главной гавани? Одиссей: - Да ты что, в самом деле дитя? Ты ничего не почуял там, в пылу драки? Сегодня в полдень все корабли и лодки в порту легли на мель, да что – легли! Море вынесло их на берег перед ударом, флагманский корабль критского флота венчает собой теперь городскую площадь, а с деревьев сыплется хлопьями морской ил и мертвая рыба. Тезей: - Капитан, ты правду говоришь? Одиссей: - Да ты и впрямь ребенок. Терсит: - Он не лжет, хотя с ним это и бывает частенько. Нас действительно знатно тряхнуло сегодня. Тезей: - Был удар? Терсит: - Удар – это слабо сказано. Тезей: - Когда? Терсит: - Да вот впрямь около полудня. Спасибо, что пришел предупредить… но мертвых мы уже прибрали. Пауза. Тезей: - Он не стал ждать. Отпускает
руку Терсита, отходит, садится на землю в
отдалении. Тезей: - Да, не стал. Только до полудня медлил, терпеливый. Ждал, пока я метался по дворцу, пока спрашивал слуг, пока жрецы служили в храме – он ждал, и ждал после, пока я был с женщиной, и наутро – когда пошел в подземелье – я помню ведь, помню, гнев шел сквозь плиты пола, а потом… Отказался от меня? За что? Он – отец мне, он не имеет права… он – бог, он имеет права на все. Но если – в полдень… если лодки легли – значит, я ничего не слышал? (кладет ладони на землю) Значит, это я – не они – утратил слух?! Нет, я тогда… я так не смогу. Скажи мне, папа, скажи мне скорей – за что?! Ложится
ничком на землю. Терсит: - Эк плющит паренька. Миррина: - Я бы дала вина ему, да у меня нет. Одиссей: - Тебя погубит нежное сердце, женщина. Миррина: - Может, и так. А что же он все-таки говорил про детей, тот старик? Терсит: - Вот туда они и пропадают – на континент. Я слышал, уходят и младшие сыновья знатных домов – не хотят оставаться здесь, где отцы скармливали их Минотавру. Миррина: - Бедный наш край… Терсит: - Говорят, с ними наша царевна – и принц, афинянин. Одиссей (глядя на Тезея): - Ну, это вряд ли. Тезей: - Молчание твое, как волна – я скоро захлебнусь в нем. Ты этого хочешь? Ты всегда говорил со мною, а вот теперь – тишина. Ты трижды промолчал там, в Лабиринте, и теперь – ты покинул меня? Почему? Если ты не хотел, чтобы я убил его, зачем ты послал меня? Если ты ждал, что убью – почему не подал знака, почему промолчал? Раньше я чувствовал, а теперь понять без слов не могу. А у бога – у него слов нет… И вот – ты оставил меня. За что? Я думал, тебе важнее люди – я спас их, но ты хочешь крови. И подлость не годится вместо убийства, нет? Чего не понял я в твоей воле, скажи? Будь у меня сын, я бы не смог проклясть и покинуть его в нужде. Хотя бы слово, хотя бы два – вот сюда, в ухо, чтобы я ощутил твою руку на голове. Чего я не понял? Почему ты не подал мне знака там, в час, когда я был неправ? Куда мне идти теперь, когда я лишился слуха – в сыновья царю Эгею? Отказаться от зова, стать человеком, елейной падалью, жреческим отребьем – теперь, после стольких лет пути? Кто я? Я – животное без хозяина, беглый раб, и даже уплыву – снова и снова буду возвращаться сюда, на остров, где я стал глухим. Берется за
голову. Вязкая
тишина. Пауза. Тезей: - Нет, ни словца. И зачем тебе это было нужно, если ты меня не любил – оторвать меня от людей, и бросить вот сюда, в одиночество? Где она, твоя любовь, где она? Значит, все – обман? Вся моя жизнь – обман? Я, конечно, вернусь. Я убью его, и ты меня простишь – таков уговор. Но тогда уж – сам не дожидайся прощения. Поднимается
на ноги. На площадь
выходит Красный, сопровождаемый парой
гвардейцев. Красный: - Ну что, убедились? Тезей: - Что?.. Да. Они считают меня сумасшедшим. Красный: - Я сам думал так поначалу. Но теперь нахожу в вас немало здравого смысла. Вы знаете, что Астерион женится на царевне? Тезей: - Это неважно. Красный: - Что?! Тезей: - Не женится. Потому что я его убью. Красный: - Это я уже слышал. Неужели вам так и не пришло в голову, что тогда никто из нас и не собирался его убивать? Но смерть царя все меняет. Теперь нам обратной дороги нет – но это вопрос времени. Тезей: - А что же делать мне? Красный: - Возьмите его сестру, поклянитесь Астериону в верности – и вернитесь с войском. Тезей: - Тогда чем же я буду лучше Минотавра? Красный: - А вы не должны быть лучше Минотавра. Вы должны убить Минотавра. Тезей: - Да, но – теперь же. Вы не знаете – бог покинул меня… Красный: - Вот и прекрасно. Из вас получится отличный наследник. Женитесь на девочке. Я старый человек, знаю, что говорю… Ну же, быстро – в порт. Она ждет вас. А здесь мы справимся сами. Мелочный
торговец, блуждавший по площади, наконец спешно
подходит к Красному. Мелочный торговец: - Ваша милость… Красный: - Что тебе, человек? Мелочный торговец: - Господин Хранитель, большое несчастье! Во дворце мятеж, поговаривают даже, что Минотавра убили… Красный: - Уже? Тезей: - Это без меня-то? Мелочный торговец: - Я и сам удивился, как справились. Ваша милость, западное крыло в огне, все в панике, и Красные взбунтовались. Господин Главный советник велели, чтоб вы немедленно шли усмирять, иначе он за себя не ручается – он предаст. Красный: - Сейчас иду. (Тезею) Видите? Все, в порт, в порт, не говорите мне ничего больше. Увидимся, когда вернетесь. Уходит. Мелочный торговец (глядя ему вслед): - Умный человек, а поверил. Наш Наследник не промах. Тезей: - Так ты… Хватает
его за грудки. Мелочный торговец (кричит в кромешном испуге): - Не бейте меня, не убивайте, вспомните – вы обещали не бить! Тезей
отпускает его, тот валится на
землю, рыдая. Мелочный торговец: - Я – человек подневольный, ваша милость, да, подневольный… Мне и самому жалко, но я не мог… не мог… Тезей: - Мразь… все – мразь, черная земля… черная… Идет с
площади прочь, лицом к лицу сталкивается с
возвратившимся Дедалом. Дедал: - Нет, его нигде нет. Скажи мне, где мой ребенок? Тезей
молчит, пытаясь его узнать. Дедал: - Я обошел все вокруг, дважды был в порту – его все нет, потом я тайком спустился к дороге и следил за прохожими, и даже крался в кустах – нет его. Ты должен знать, где мой ребенок. Где ты его оставил? Тезей: - Тебе его не вернули? Дедал: - Конечно, не вернули. Кто мне отдаст его по доброй воле? Тезей: - Да, ты ведь сумасшедший. Дедал: - Ты тоже, сын Эгея, внук Пандиона. Тезей: - Обожди. Теперь у меня нет отца. Дедал: - Но ты вышел, ты в крови. Вот молодчина! Где мой ребенок? Тезей: - Пойдем, еще раз поглядишь на дороге. Я возвращаюсь. Уходят
вдвоем. Пауза.
|
